Пролог

Ветер свирепствовал, не переставая, вторые сутки – в Море Призраков он поднял бурю, а суше доставались его чудовищной силы порывы. Сложно было даже определить, какое сейчас было время суток. Такой непогоды Вварденфелл не видывал с тех пор, как Нереварин покончил с Дагот Уром, и небо над Красной горой прояснилось.

Башня Тель Фир возвышалась довольно высоко и была открыта всем ветрам. Но за годы своего существования она никогда не смела поддаваться погодным условиям, будь то подобные бури или ливни.

Неспокойно было не только за пределами башни, но и внутри нее, на душе у ее хозяина – великого мага Дивайта Фира. Уж кто-кто, а он знал, что эта буря неспроста. “Грядут большие перемены для всего Вварденфелла, если не Тамриеля в целом” – заключил он, сжав в кулак правую руку.

Глава 1

Орк Гомшар-Ло-Бадулг, отправленный на очередное задание Гильдии Бойцов, в который раз казался сам себе крошечной фигуркой, двигаемой через все поле одним из чудовищных игроков – фигуркой, которая, как известно, не устает, не испытывает голода и жажды, не чувствует жары и холода и, самое главное, не страшится смерти.

Последнее время он и в самом деле почти ничего не ел и не пил – глаза ввалились, кожа ссохлась, но тело словно забыло об усталости. “Найти, найти эту чертову гробницу. Она должна быть где-то неподалеку, на западе” – ход мыслей орка циркулировал по замкнутому кругу. Благословение Нереварина собственной персоной обзывает ко многому, а если хочешь продвинуться вверх по карьерной лестнице Гильдии, то эту проверку пройти как минимум очень желательно.

Пейзаж, открывшийся взору юного воина, его сильно удивил – согласно проданным ему картам здесь не должно быть ничего, кроме холмов и немногочисленных деревьев, а он отчетливо видел перед собой даэдрические руины. В свои годы Гомшар-Ло-Бадулг был уже весьма и весьма опытным бойцом, и однажды ему уже приходилось сражаться с даэдрой лицом к лицу и то, что он дышал сейчас, говорило в его пользу. Конечно, Гомшар мог бы обойти это место стороной, но в голову ударили мысли о хорошем заработке, полученном с продажи добытых из развалин вещей.

На внешней части руин охраны вроде как не наблюдалось, но орк обнажил клинок и достал щит, выставив его перед собой. Его походка также успела измениться – он аккуратно перешагивал с ноги на ногу, то и дело оглядываясь по сторонам.

Ужас клана выпрыгнул из-за полуразрушенной колонны неожиданно, орк едва успел защититься щитом от удара, который и так чуть не сбил его с ног. Тварь с шипением бросилась на Гомшара во второй раз, но орк, уже готовый к нападению, увернулся от атаки и поразил монстра одним колющим ударом в незащищенную щитком затылочную часть. Вверх брызнул фонтан крови и некогда грозный Ужас клана забился в конвульсиях, а затем и вовсе испустил дух.

Ло-Бадулг стал еще более осмотрительным, чем прежде, стараясь передвигаться украдкой. Хотя, конечно, тяжелые доспехи несколько сковывали движения и изрядно мешали тихому передвижению. Однако орку на сей раз удалось заметить нового противника раньше, чем это сделал он. Это был внушительных размеров огрим. Обойти его со стороны и незаметно проникнуть внутрь руин было довольно разумным решением.

Гомшар-Ло-Бадулг оказался в верхней части какого-то помещения. Отовсюду доносились перешептывания призраков, а в воздухе повисла красноватого цвета пыль. Орк заметил весьма внушительных размеров дырку в полу – правильной, прямоугольной формы. Из этого отверстия открывался вид на статую Мехруна Дагона, находящуюся внизу.

Всем своим существом орк ощущал, что за ним наблюдают, но решил сделать вид, что ничего не замечает, лишь крепче ухватившись за эфес меча.

- Ты храбр и умел. Но лучше опусти свой меч, этот бой тебе не выиграть. Лучше выслушай мое предложение – раздался голос прямо за спиной у орка.

Гомшар отреагировал незамедлительно – клинок моментально разрезал воздух и направился в сторону говорящего. Тот же, словно уже зная, что сейчас должно было произойти, спокойно стоял, выставив вперед левую руку – лезвие меча распалось в воздухе на две части, и они со звоном упали на пол.

Орк лишь с трудом выдавил из себя:

- Кто ты, в Обливион я попади, такой?

Из-под темного плаща показались два красных глаза, на мгновение Ло-Бадулг решил, что перед ним стоит данмер, но вскоре убедился, что это не так. То была дремора. Она прождала, пока орк придет в себя после такого необычного знакомства и затем, убедившись, что он адекватно воспринимает действительность, продолжила:

- Итак, я думаю, ты здесь неспроста. Мой хозяин сказал мне, что у нас будет гость.

- Вы... меня ожидали? Хозяин? Почему вы не пытаетесь меня убить? Что тут происходит? - тон орка перешел со страха на возмущение.

- Как много вопросов... возникает такое ощущение, что ты еще и недоволен тем, что еще тут стоишь. Видишь ли, есть Судьба и немногочисленные способы ей противостоять. Когда они сталкиваются...

Ло-Бадулг перебил дремору:

- К Дагот Уру всю эту белиберду! Что за предложение?

- Я никуда не тороплюсь – тебе тоже, в общем-то, некуда, учитывая тот факт, что ты только что чуть не лишился жизни. Ладно, позволь я тебе кое-что покажу – дремора сделала орку жест, чтобы он следовал за ней. Все еще не до конца вникнувший в сложившиеся обстоятельства, Гомшар-Ло-Бадулг молча согласился. Затем дремора остановилась и сделала жест в сторону сломанного меча:

- Хороший, кстати, был клинок...

Глава 2

Они спустились вниз по единственному, надежно спрятанному, проходу. У статуи Мехрун Дагона стояло еще две дреморы – они тут были стражниками, не больше. Однако раньше Гомшар их почему-то не заметил.

- Кто твой хозяин, который якобы знал, что я явлюсь сюда?

- Он сказал, что вы должны увидеться лично... когда придет время, разумеется. Сейчас тебе следует узнать о кое-чем другом. Пройдем сюда, - дремора указала на огромную каменную дверь. Сделав пару незамысловатых движений руками и создав небольшое облако магической энергии синеватого цвета, она отворила дверь, после чего аналогичным образом заперла ее изнутри.

Пол внутри комнаты, в которой оказались орк и дремора, блестел как стекло, а в ее центре находился странного вида портал.

- Где мы? – орк задал вопрос голосом, в котором без труда можно было уловить нотки нервной неуверенности, он чувствовал, что его втягивают в какую-то крайне сомнительную авантюру.

- Желаниям свойственно исполняться. Сейчас я покажу тебе небольшую частичку того, что ты называешь Обливионом...

Альдрунский глава Гильдии Бойцов потребовал у дежурившего около его покоев стражника вина из погреба, а пока тот удалился, углубился в свои мысли: “Конечно, Гомшар-Ло-Бадулг смел, хорошо владеет оружием и свято верит в то, что ему суждено стать одним из лучших вварденфелльских воинов, но он слишком самоуверен. И что-то слишком уж Гомшар задержался на этом простом, казалось бы, задании”.

Вино принесли довольно быстро.

- Чего-нибудь еще, сэр Мерциус? – поинтересовался у гильдмастера бойцов Альд-руна стражник.

Сам Перциус Мерциус не любил, когда его называли “сэр”, но прекрасно понимал, что таким образом ему выказывают уважение. После возникшей секунд на десять паузы, он ответил:

- Нет, больше ничего. Только постарайся, чтобы меня никто не беспокоил. По крайней мере, в течение часа.

Стражник кивнул головой и вышел за дверь. Перциус Мерциус сам откупорил бутылку и налил себе полный бокал. День уже подходил к концу, а ему еще многое предстояло сделать. Начать хотя бы с того, что надо было просмотреть отчеты о нападениях скальных наездников на людей около города – эти твари, похоже, становились все наглее и наглее, стражники не всегда справлялись со своими обязанностями – например, месяц назад одного аргонианского исследователя флоры и фауны заклевали прямо около городских стен. Люди стали все чаще обращаться за помощью к представителям Гильдии и многие из них готовы были заплатить за сопровождение весьма немалые деньги.

Что-то давно не было видно и Нереварина... Явившись последний раз в Балмору два месяца назад для личного участия в отборе новых рекрутов для Гильдии Бойцов, в числе которых был и Гомшар-Ло-Бадулг, он куда-то бесследно исчез.

В дверь постучали, а затем, не дождавшись ответа, приоткрыли ее – это был все тот же стражник.

- Я же просил, чтобы меня не беспокоили! – рявкнул на него Перциус.

- Извините, сэр, но вас желают видеть совершенно особенные гости. Я думаю, вам следуетпоговорить. Тем более, если учесть, что один из этих гостей – Нереварин.

- Что?! Имей я Вивека в глотку! – сбогохульствовал Мерциус, моментально вскочив со своего стула, на котором он так хорошо расположился несколько минут назад. – Да-да, конечно, пусть проходят!

Ты свободен, можешь идти – Мерциус указал на дверь.

- Спасибо, сэр – произнес стражник и удалился.

“Нереварин пришел не один. Хм, это не в его стиле... впрочем, хорошо, что он вообще явился. Давно бы пора”- глава Гильдии Бойцов Альд-руна успокоился и обратно присел на свой стул, после чего допил вино из бокала и убрал бокал вместе с бутылкой за находившийся рядом ящик – конечно, подобной процедуры можно было бы избежать, но Мерциус не хотел, чтобы Нереварин видел его за потреблением алкоголя – слишком уж великой стала репутация этой персоны...

Гости не заставили себя ждать. Это был Нереварин, которого нельзя было не узнать даже без его магического обмундирования, и двое, прежде Перциусу неизвестных – имперец лет тридцати и миловидная бретонка, которой на вид было от силы лет девятнадцать. Имперец первым сделал шаг навстречу и представился:

- Сарджиус Нимус, небезуспешно служил в Имперском Легионе, в одиночку выполнил несколько заданий, направленных против некромантов и вампиров.

Не успел Сарджиус спросить, зачем ему вообще нужна вся эта информация, как бретонка последовала примеру Сарджиуса:

- Мариан Лейн, изучала магию Разрушения, Изменения, Иллюзии и Зачарования, в чем немало преуспела.

- Очень приятно – Мерциус поцеловал девушке руку, та в ответ бросила на него такой взгляд из-под ресниц, что даже ему, известному дамскому угоднику, стало немного не по себе. Уже понесшиеся в какие-то неведомые дали мысли Перциуса прервал голос Нереварина:

- Друг мой, я очень обеспокоен пропажей одного из наших лучших бойцов, Гомшара-Ло-Бадулга. Кроме того, согласно моим наблюдениям, на острове в нескольких местах появились даэдрические руины, которых прежде никогда не было. И ты, конечно же, помнишь, какая ужасная позавчера была буря – я думаю, что все эти события как-то связаны.

- И?.. – Перциус вопросительно уставился на героя всего Морровинда.

- И я намерен создать отряд, который наверняка смог бы раздобыть необходимую информацию и при этом вернуться обратно в целости и сохранности. Эти двое – его первые участники. Я хочу, чтобы ты выделил мне еще двоих из своей Гильдии.

- Я очень сожалею, но у меня свободен только один альтмер, к тому же он все еще неопытен – он будет вам обузой, а в бою от него толка особого пока нет.

- Тогда с нами пойдешь ты! – Нереварин указал на Мерциуса, а тот оглянулся назад, словно там мог быть кто-то еще, а затем произнес:

- Нет, я не смогу... Мне не на кого оставить управление Гильдией!

Нереварин изобразил на лице улыбку, в которой невооруженным взглядом можно было заметить иронию:

- Если ты не забыл, то я – верховный гильдмастер, и поверь, я как-нибудь улажу этот вопрос.

Через три часа отряд, состоящий из четырех приключенцев, покинул Альд-рун.

Глава 3

- Согласна, но мы можем обойтись и без него! Мне хватит сил, чтобы облегчить вес вашего снаряжения и припасов! Тем более, если прибегнуть к помощи Лорда Нереварина... Говорю тебе, Сарджиус, не нужен нам этот чертов гуар! – Мариан надула губки.

- Я нисколько не сомневаюсь в твоих способностях, но нам может понадобиться любое использование магии. Прошу тебя, не разменивайся на мелочи. – Сарджиус осмотрел свой меч, а затем добавил: - Все равно решать не нам.

- Это точно, - хмыкнула бретонка. – Кстати, что это за меч, который ты так любовно вертишь в руках? Я никогда прежде такого не видела.

- Это Ротариз, меч моего отца, найденный им в одной из битв, - Нимус горько улыбнулся. – Он изготовлен из эбонита, но намного смертоноснее любого другого клинка из этого материала.

- Позволь... – магичка кивнула в сторону Ротариза.

- Держи, только аккуратнее – он довольно тяжелый для тебя. – Сарджиус передал меч Мариан. Она его с трудом удержала и тут же отдала обратно.

- Нет уж, по мне так призванные посохи и кинжалы получше будут.

Из-за ближайших холмов показались две фигуры: одна принадлежала Мерциусу, другая – Нереварину.

- Ну, наконец-то! – чародейка картинно вздохнула.

Нереварин подошел ближе и доложил:

- Мы идем верной дорогой. Но надо будет обязательно посетить Бал Исру, благо она по пути. Там у меня есть знакомый по имени Гаден Фольвин – он с некоторых пор торгует гуарами. Думаю, одна зверюга нам совсем не помешает. А магию лишний раз лучше не использовать, даже мне. Остановок в населенных пунктах я больше проводить не намерен – следственно, зелий восстановления маны и склянок для алхимии у нас больше не будет. А случиться может всякое – времена вновь стали неспокойные. И тогда даже незначительная разница в запасе маны может иметь значение.

После этих слов Нереварин развернулся в том направлении, откуда Мерциус и он только что пришли. Трое последовали его примеру...

Мариан гадала, что же Нереварин подразумевал под “всяким” – ей его аргументы казались неубедительными. “Ну, что, что изменит использование элементарных чар? Он, конечно, воплощенный герой из пророчеств и все такое прочее, но... Хотя ладно, действительно – чем нам помешает гуар?”

Дремора и Гомшар-Ло-Бадулг уже были по ту сторону портала, на небольшом, дрейфующем в воздухе островке. Вокруг было очень темно, тусклый кровавый свет озарял каменную структуру на похожем островке напротив.

- Вот и она – одна из сторон средоточения хаоса, часть моего родного мира.

- Ты зачем-то хотела, чтобы я посмотрел на Обливион – твое желание исполнилось, - заявил Ло-Бадулг. – Но я ничего не понимаю, а ты говорила, что я получу ответы на свои вопросы. Этого не произошло.

- Подожди – дремора отмахнулась от орка.

Вокруг них стало светлее, и тут Гомшар увидел, что их окружала бездна, которой не было видно дна. Вся бездонная пропасть замерцала какими-то огнями, очевидно, магического происхождения.

Второй островок, парящий в воздухе, начал медленно приближаться к тому, на котором находились Гомшар-Ло-Бадулг и дремора. Было видно, что дремора сильно ослабела – на все происходящее она тратила свои силы. Когда островки наконец соединились, она пошатнулась и чуть не рухнула. Ноги ее едва держали.

Теперь, когда каменная структура примерно метровой высоты оказалась около орка, он смог ее как следует рассмотреть. Она изображала поднесение дара Мехруну Дагону – какой-то данмер стоял на одном колене перед Мехруном, держа на вытянутых руках поднос. Пустой. Это показалось Гомшару странным.

Дремора, все еще пошатываясь из стороны в сторону, подошла к статуэтке поближе. На подносе появился полупрозрачный шар, внутри которого что-то происходило. Орк присмотрелся к содержанию шара и увидел там нечто, поразившее его до глубины души: там, внутри, было его изображение! Вот он, тот, что внутри шара, искусно расправляется сразу с несколькими стражниками, последний из них слегка ранит его. Он, не обращая внимания на порез, направляется дальше, в какие-то потайные ходы, где обнаруживает... Императора! Едва завидев Гомшара, Император бросает в орка внушительных размеров дротик, который находился у него в руках, после чего пытается спастись бегством. Ло-Бадулг моментально отбивает дротик, поднимает его и бросает в Императора – оружие настигает цель...

Видение в шаре рассеялось, но тут же появилось новое: в городах бьют в набат, жители оставляют всякие обыкновенные ремесла, вооружаются кто чем может. Отряды даэдр вторгаются в мир, все вокруг погибает, язва растет и продвигается все дальше и дальше...

- Что это за чертовщина?

- Это – твое и наше будущее. Теперь ты понимаешь, какую роль тебе отведено сыграть в Судьбе Тамриеля, и почему ты так интересен мне и Хозяину? Как только Император погибнет от твоей руки, в ваш мир откроются врата, ведущие в Обливион...

Глава 4

Перед отрядом наконец предстала Бал Исра. Нереварин подошел к одному из ближайших к входу в поселение домов и сказал, чтобы его подождали на улице.

- Извини, что я задаю этот вопрос, но твой отец – что с ним случилось? Я видела, с каким выражением лица ты упоминал о нем... – Мариан обратилась к Сарджиусу.

- Он был когда-то великим воином, но его дух сломили трагические события. Моя мать лишилась зрения, когда мне было девять лет, а когда исполнилось двенадцать, умерла. Отец, и всегда-то любитель выпить, после этого спился вконец. Меня взяли на воспитание ближайшие друзья нашей семьи – Корнеусы, за что я им бесконечно благодарен. Ротариз мне достался по наследству, как и все прочее имущество, прежде принадлежавшее родителям.

- Прости меня, я затронула столь болезненную для тебя тему, - бретонка опустила глаза. – Ты ведь знаешь – мой отец тоже умер, причем недавно.

- Брось, чтобы доверять друг другу мы должны как можно больше друг о друге знать, верно? – Сарджиус изобразил сухую, но любезную полуулыбку.

У Мерциуса был весьма озадаченный вид.

- Постойте-постойте. Вы что, практически не знакомы? У меня сложилось обратное впечатление. И еще, у меня не было времени, чтобы задать этот вопрос, но он меня очень интересует – откуда вы знакомы с Нереварином?

Мариан сложила руки за спиной и сделала несколько шагов, после чего, будто опомнившись, посмотрела на Мерциуса и начала свой рассказ. Сарджиус принял отстраненный вид – он уже был осведомлен о биографии Лейн.

- Я была баловнем судьбы. Я жила в поместье моих родителей в Хаммерфелле. Они были очень уважаемыми и известными в определенной среде людьми. Меня с детства учили правильной речи, умению держать себя в соответствующем обществе... В десять я впервые ознакомилась с простейшей магией, и она меня очень увлекла. Я часы напролет перечитывала книжки, ей посвященные, пыталась с их помощью сделать что-то сама – в основном ничего хорошего из этого не выходило, но со временемуспехи стали проявляться. Однако в пятнадцать от занятий магией меня отвлекла конная езда. На одном из родительских приемов я познакомилась с парнем, отец которого содержал конный завод для имперских войск. Мы проводили за конными прогулками и просто друг с другом уйму времени, и я практически позабыла о своем увлечении колдовством. Наверное, если бы я тогда продолжала тренировки в том же темпе, который был у меня прежде, то уже к этому времени из меня мог бы получиться действительно выдающийся маг. Впрочем, я совсем не жалею о том, как провела свои последние спокойные дни – Мариан улыбнулась, а затем продолжила свою историю. -Такая беззаботная жизнь вполне устраивала меня. Однако через год в ней всему суждено было перемениться... Мой отец успел нажить себе врагов. И так случилось, что однажды его не спасли ни связи, ни личная охрана – он был убит ассассином. Это случилось как раз во время одной из моих конных прогулок... Увидев на пороге маму в слезах, я сразу заподозрила самое худшее... и не ошиблась. Кроме того – я должна была быть следующей. Так как мне уже исполнилось шестнадцать лет, то именно я имела все правана продолжение дела отца. Я была единственным ребенком в семье, а моей матери в данной ситуации по хаммерфельским законам отводилась второстепенная роль. Необходимо было исчезнуть из Хаммерфелла и как можно скорее и как можно дальше... Таким образом, благодаря старым связям, мама направила меня сюда, в Морровинд. Я поступила в Гильдию Магов в Балморе, где возобновила свое обучение, но уже на совсем другом, более высоком уровне и поселилась у хаджита по имени Ра’вирр. C мамой я связывалась через доверенное лицо в Гильдии. Так продолжалось, пока... не пришел Он. Я проснулась среди ночи – мне вновь приснился кошмар, в котором я пытаюсь спасти папу и тут, в этот первый миг полуяви-полусна, когда веки мои еще толком не распахнулись, я заметила, что передо мной стоит кто-то, облаченный в сверкающие доспехи. Я зажмурилась, а потом снова открыла глаза. Кто-то, чье лицо было скрыто под шлемом, остался стоять на месте – мне ничего не показалось... Он представился, и его имя мне тут же показалось знакомым. Ну, конечно же! Это был тот, кого все здесь называют Нереварином – героем, спасшим Морровинд от ужасной болезни! Он сказал, что сейчас ему для создания боеспособного отряда, создаваемого им “для решения новых проблем” как раз нужен хороший маг вроде меня. Также Нереварин сообщил, что даже в том случае, если мои услуги не понадобятся, по окончанию “дела” я получу целых сто тысяч! Как видишь, я приняла его предложение... А с Сарджиусом я знакома всего лишь на один день дольше, чем с тобой и насколько я знаю, его история встречи с Нереварином отличается от моей несильно...

- Вот дерьмо алита! – воскликнул Перциус.

- Что такое? – поинтересовался Нимус.

- Мне Нереварин обещал только двадцать тысяч!

Мариан и Сарджиус рассмеялись. Бретонка с иронично-жалостливым видом посмотрела на Мерциуса:

- Брось ты, тоже ведь деньги – и немалые!

После этих слов она вновь сорвалась и захохотала. Сарджиус остановил ее.

- Хватит тебе уже. Честно говоря, у меня есть предчувствие, что Нереварин нам чего-то не договаривает – он знает однозначно больше, чем мы. В конце-концов, он намного превосходит любого из нас, но в одиночку эту миссию выполнять не решился – значит, дело сверхопасное. Да и такие суммы за прогулку до гробницы и обратно не дают. Сдается мне, мы все ввязались во что-то очень серьезное...

Сарджиус хотел было сказать что-то еще, но тут дверь дома Фольвина открылась и оттуда вышел Нереварин.

 - Переночуем здесь. Кстати, могу поздравить вас с появлением в нашем отряде нового его члена. Пойдемте, я вас представлю, - после этих слов Нереварин направился в сторону стойбища гуаров.

Лучшего момента для Гомшара и быть не могло. После показанного орку представления дремора окончательно выбилась из сил. Ло-Бадулг набросился на даэдру, она из последних сил оттолкнула его от себя, но орк, отскочив назад, намеренно задел статуэтку Мехруна Дагона – она ударила дремору по обеим ногам, та еле успела откатиться до того, как Гомшар перепрыгнул через поваленный алтарь.

- Сейчас ты ослабела, а твой Хозяин что-то никак не придет. Наиболее разумным в твоей ситуации было бы просто вывести меня отсюда.

- Боюсь, ты должен будешь оставаться здесь до тех пор, пока сюда не прибудет Хозяин.

Думал Ло-Бадулг недолго. Дремора не собиралась его отпускать, но было совершенно очевидно, что она обессилила.

- Ты говорила, что есть Судьба и немногочисленные способы ей противостоять. Пожалуй, я воспользуюсь одним из них!

Он вновь напал на нее, пытаясь столкнуть ее в окружающую их бездну. На этот раз у дреморы не хватило сил для сопротивления, и сильным ударом кулака Гомшар отправил ее за пределы парящего над бездной островка...

“Портал был односторонним, но если дремора так мне мешала, то должен быть еще какой-то выход!” – стал размышлять Гомшар. Но не успел он начать поиски выхода, как где-то вдалеке раздался страшный рев. Орк подскочил на месте от этого звука. Через некоторое время рев повторился, но уже ближе.

Гомшар развернулся на девяносто градусов, пытаясь уловить, откуда исходит звук. И тут он увидел, как на островке отобразилась тень с двумя огромными крыльями. Задрав голову наверх, Ло-Бадулг заметил крылатого ящера, видом своим напоминающего дракона. В такой ситуации орку оставалось лишь наблюдать за дальнейшим развитием событий.

Тварь приземлилась на островок, сложив крылья за спиной. Кожа ящера переливалась всеми оттенками зеленого, глаза мерцали красным огнем.

- Жаль... – Ящер посмотрел вниз. – Она была очень талантливой. Впрочем, я предвидел подобный поворот событий... Кстати, будем знакомы – меня зовут Периайт, - ящер приложил к груди лапу, а после некоторой паузы добавил – Один из Князей Даэдр...

Глава 5

С рассветом отряд покинул Бал Исру.C неба исчезали тучи, что крались с запада, подобно никс-гончим, преследующим раненого гуара. От горизонта до горизонта пролегала каменистая местность. Ветер нес странные запахи, и Нереварин заметил как посуровели все его спутники – они лишь время от времени поправляли свои полотняные маски, предназначенные беречь лица и глаза от поднятой ветром пыли. Рядом с ними, издавая какое-то урчание, плелся нагруженный гуар. Неожиданно животное занервничало, отказавшись идти дальше, твердо став на одном месте. Нереварин и его спутники начали бегло озираться по сторонам, ища причину такого поведения гуара.

Нарушители спокойствия и не думали скрываться, по очереди выходя из-за ближайших скал с двух сторон. Их было немало, около двух десятков, все как один – темные эльфы. Большинство из них были закованы в обычные латные доспехи, только один был облачен в эбонит – он и сделала шаг навстречу Нереварину. Судя по всему, он был лидером этой группы.

- Дайте пройти, данмеры добрые – насмешливо сказал Нереварин – Дайте пройти, а то, боюсь, тут у нас кое-кто кое-чего не досчитается…

- Ты не понял, герой ненаглядный – сказал вожак – Думаешь, не наслышаны мы про твое умение махать железяками всякими по сторонам? Да и ребята у тебя за спиной, смотрю из толковых…

- Тогда я тем более не понимаю вашего упрямства. Дайте пройти. Быстро.

В ответ главарь достал из-за спины внушительных размеров двуручный меч, его товарищи последовали примеру, обнажив свои короткие клинки со странными узорами на рукояти.

На губах Нереварина появилась очень странная и очень нехорошая улыбка. Она не сулила преградившим дорогу ничего приятного.

Мариан, не теряя времени, тут же подготовила заклинание. Сарджиус и Мерциус выдвинулись вперед, чтобы магичка не оказалась уязвимой для противников. Гуар нервно затоптался на одном месте…

Один из бандитов не выдержал и кинулся прямо на Нереварина. Через несколько секунд его бездыханное тело упало на землю. Но это послужило сигналом для остальных…

Раздался звон сразу нескольких сталкивающихся клинков, затем – предсмертный крик еще одного из нападавших.

Бретонка, находящаяся на расстоянии нескольких метров от начавшейся сечи вдруг заметила, что напротив нее, поодаль от основного театра действий находится еще один темный эльф, и он…уже готовился запустить файерболом в сторону Мерциуса. На подготовку отражающего заклинания ушли считанные секунды…Мариан швырнуло на камни, по ней едва не прошлись кованые сапоги главаря, из последних сил отбивающего удары Нереварина, но магия ее дело сделала – вражеский файербол пропал даром.

Мерциус бросился полубессознательной Мариан на подмогу. Двое встали на его пути, но только для того, чтобы их срубленные головы полетели в стороны, оставляя за собой в воздухе дорожки кровяных брызг.

Между тем, главарь эльфов удачно отбил выпад Нереварина и, увернувшись от следующего, запоздавшего удара, стал пытаться спастись с поля боя – тем более на Нереварина как раз напали сразу трое, давая возможность вожаку уйти.

Но тут появился вовремя подоспевший Сарджиус. Он поднял меч, однако данмер отреагировал незамедлительно – его клинок описал широкую дугу и стал опускаться на голову Нимуса. Раздался звон металла о металл. Темный эльф прошипел что-то неразборчивое и его меч снова взлетел вверх. В ответ ему молнией сверкнул Ротариз.

Сарджиус защищался по всем правилам, усвоенным от учителей семьи Корнеусов. Оба противника закружили в ожидании момента, когда можно будет обрушиться на врага.

- Кто вы такие и почему хотите нас убить? – выпалил имперец, продолжая следить за каждым движением данмера. Его немало удивляло умение этих “бандитов” обращаться с оружием.

Вместо ответа эльф засмеялся. Это был резкий смех, готовый перейти в клекот.

- Имперец, ты что же, собираешься противостоять армии Лунной Тени? Глупец, ты сам не знаешь, чем все это для тебя обернется!

Неожиданно с губ предводителя темных эльфов сорвался крик, исполненный безумия. Даже Сарджиус не сразу понял, что произошло, но затем увидел пламенный клинок, который сзади пронзил данмера и прошел насквозь – за спиной только что грозного врага стоял Нереварин, с каким-то внутренним сожалением смотревший на застывшего в одной позе эльфа. Затем он вытащил меч из тела и на землю упал обугленный труп, от которого все еще поднимались струйки дыма.

- Все кончено – заключил Нереварин, осматривая поле боя

- Да уж, но пришлось несладко – произнес Сарджиус. Лицо его приняло пепельно-серый оттенок, а на лбу выступили капельки пота.

- Троим из нападавших удалось бежать – доложил Перциус

Нереварин в ответ лишь отмахнулся:

- Сомневаюсь, что они посмеют дать о себе знать еще раз.

Мариан, которой досталось больше всех, присела на колени, осматривая один из трупов.

- И все же, кто это были такие? Они ведь прекрасно знали, что делали – в неопытности их не упрекнешь. Нам повезло, что никто из нас не пострадал – она осмотрела свои ссадины и добавила: - Серьезно

Нимус вытер выступивший пот и сказал:

- Все что мне известно – это то, что их предводитель упоминал о какой-то Лунной Тени…

Нереварин моментально изменился в лице.

- Я кажется понял, что он имел ввиду. Подтверждаются мои худшие опасения…

- Так что это еще за армия Лунной Тени? – спросил Сарджиус.

Нереварин ответил, словно смотря сквозь имперца, с отстраненным лицом, лишенным всяких эмоций:

- Лунная Тень, Холодные Гавани, Трясина – эти слова используются для обозначения Обливиона.

При этом слове Мариан непроизвольно вздрогнула. Нереварин между тем продолжал:

- “Армия Лунной Тени” звучит весьма угрожающе, однако те, кого мы встретили, на мой взгляд, не более, чем сумасшедшие, пусть и хорошо владеющие оружием. Даэдры действуют в открытую, им было бы ни к чему подчинять себе группу из двадцати данмеров. Хотя, я не исключаю взаимосвязь их повреждения рассудком и случавшегося за последнее время в Вварденфелле. Вполне возможно, что эти данмеры принадлежали к какому-то культу, поклоняющемуся даэдрам. И увидев появление на пустом месте новых даэдрических сооружений, они могли понять это как предназначенное для них предзнаменование.

- Тогда в чем выражаются твои опасения? – дрожащим голосом спросила Лейн.

- Я боюсь, что это – предзнаменование для всех нас. Плохое предзнаменование. К тому же, не исключено, что это та самая группа, с деятельностью которой предстояло разобраться Ло-Бадулгу по поручению Мерциуса. Так или иначе, я думаю, что посещение гробницы, в которой они скрывались, может дать ответы на некоторые вопросы...

Глава 6

Когда-то родовая гробница Аленов служила пристанищем для вампиров, но сейчас внутри нее многое переменилось – помещение было расширено вглубь, стены украшали странного вида иероглифы. В конце центральной комнаты стоял небольшой стол, в соседнем помещении находилось два алтаря и несколько полок, уставленных книгами по оккультизму.

Еще пару дней назад в гробнице было полно народу. Но сейчас стены внутренних помещений оглашали лишь голоса двоих.

- Вы не предлагаете мне ничего взамен! – громко произнес женский голос.

- Ты уже многому у меня научилась – ответил другой, мужской голос – А дальнейшая компенсация зависит от моего расположения.

На мгновение голос женщины даже исказился от ярости.

- Они почти все погибли! А вы говорите о расположении?! Вы что, вздумали играть с нами?

- Моя игра началась уже давно, без вашего на то согласия. Если попытаетесь мне противостоять, то вы не доживете до ее конца. Сделайте все, как я сказал, и вы получите свою награду – после этих слов он направился к выходу.

Женщина покорно сжала губы и промолчала. Она поняла, что она и ее товарищи были жестоко обмануты, что ее сейчас просто используют, но уже ничего не могла с этим поделать. Да, какие-то изменения в структуре мира происходят, но когда-то созданный выходцами из Гильдии Бойцов культ не имел к ним никакого отношения. Пришло сознание того, что вчера она просто послала своих товарищей на верную гибель.

Нереварин остановился и, сверившись с картой, одобрительно кивнул.

- Недолго осталось. Скоро прибудем. Давайте сейчас остановимся и передохнем, потому что следующей остановкой будет гробница Аленов. Вы пока тут останьтесь, а я пойду прогуляюсь – сказал он и удалился.

Все вновь сникли. Никто не знал, что у Нереварина на уме, и это пугало их; чутьем своим Мариан угадывала, что все его поведение за последнее время подчинено определенному плану, а планов его боялись многие – они, как правило, были осуществимы и несли в себе некую логическую завершенность, против которой пойти практически невозможно. Так уж повелось с самого начала путешествия, что Нереварин думал за всех, и даже в его отсутствие поступки его спутников словно автоматически сообразовывались с его волей.

Желая несколько ослабить нервное напряжение, Мерциус предложил пообедать.

- Неплохая мысль – согласился Сарджиус и тут же принялся распаковывать провизию.

Вдруг из-за его пояса на землю со звоном упал один из тех узорчатых клинков, что принадлежали напавших на отряд эльфам.

- Что эта мерзость делает у тебя? – спросил Перциус.

Нимус, отвлекшись от возни с едой, ответил:

- Поднял с земли, валялось около одного из трупов. Эта штука внешне не похожа на надежное оружие, но строение у нее весьма и весьма любопытное. Думаю, надо будет изучить на досуге.

Мерциус поднял клинок и стал его разглядывать.

- А эта хрень еще легче, чем я думал – сообщил он и взмахнул оружием – Да, такой вещицей можно дел наделать – о-го-го!

- В том-то и дело. Это довольно странный клинок, такое ощущение, что там внутри какой-то скрытый механизм. Узнать бы, как он работает – Сарджиус демонстративно согнул и разогнул пальцы.

- А может, Нереварин поймет, как там все устроено?

- Может быть, - согласился Нимус – Правда, как подумаю о том, чтобы предложить ему эту штуку... просто не знаю... Хотя, наверное, ты прав...

Мариан, которая на протяжении всего разговора стояла сзади, вскрикнула. Имперцы моментально развернулись в ее сторону, уже готовые встретить опасность. Но ничего, чтобы могло служить причиной вопля, им заметить не удалось. Бретонка пыталась отдышаться, у нее был довольно испуганный вид.

- Что произошло? Все в порядке? – спросил Мерциус.

- Да – сказала она с трудом. – Дайте только отдышаться. Уф. Этот чертов скриб напугал меня до смерти. Извините, ребята – просто эта гадость неожиданно упала мне на плечо с дерева.

Имперцы с облегчением выдохнули.

- А твои ссадины-то как? – полюбопытствовал Мерциус.

Мариан осторожно прикоснулась к одному из ушибленных мест.

- Да не так уж паршиво. Все могло быть намного хуже.

Их взгляды пересеклись: Перциусу показалось, что бретонка заглянула в самые отдаленные уголки его души. Да, эта девушка стала представлять для него что-то особенное. Просто до сих пор он отказывался это признать. Мерциус не был создан для того, чтобы сочинять и читать под окном дамы сердца любовные мадригалы, но он не был уверен, что ей понравится, если он просто скажет о своих чувствах напрямую...

- Так может все-таки приступим к долгожданному обеду?- раздался голос Сарджиуса.

Нереварин не заставил себя долго ждать и, отобедав, авантюристы продолжили путь. До заветной гробницы осталась пара часов пути, и, надо сказать, пути беззаботного. Новая дорога оказалась не в пример легче и приятнее – возможно, этому способствовал преобразившийся пейзаж, в котором наконец стали преобладать зеленые тона, возможно – то, что путники шли уже насытившимися и утолившими жажду...

Глава 7

До входа в гробницу спутники добрались к вечеру. Входная дверь была заперта изнутри, но на вид казалась ненадежной. Как выяснилось, казалась совершенно справедливо – одного хорошего пинка Сарджиуса вполне хватило, чтобы путники оказались внутри.

- Так-то. Никаких отмычек и заклинаний, - гордо сообщил Нимус.

Но на его слова никто не отозвался, поскольку внимание остальных моментально оказалось приковано к тем, кто стоял около двери с внутренней стороны. Это были два молодых данмера, удерживающих сопротивляющегося изо всех сил хаджита. И было совершенно очевидно, что они не ожидали гостей. Оба эльфа в спешке достали из ножен оружие, понимая, тем не менее, на чьей стороне преимущество. Но они были очень растерянны, и по их виду можно было сказать, что они сейчас готовы натворить всяких глупостей.

Первый и последний ход в этом непродолжительном противостоянии сделала Мариан. Брошенное магичкой заклинание не обратило ничего в пыль, не взорвалось огненным смерчем, никого не разбросало и ничего не поломало. Просто два данмера и – чуть позже них – плененный хаджит мягко осели на пол. Темные эльфы даже не выпустили оружия из рук. Миг спустя раздался мощный трехголосный храп.

- Проснутся они нескоро, - сообщила бретонка. – Можем спокойно продвигаться дальше.

- И все-таки я бы не стал пренебрегать мерами безопасности, - заявил Сарджиус.

Нереварин не обратил на замечание имперца ни малейшего внимания и просто прошел вглубь гробницы.

Через некоторое время перед отрядом оказалась затемненная комната.

Сарджиус взял со стены факел и осветил помещение – свет выхватил из темноты два алтаря, несколько книжных полок и стол, на котором находилась какая-то раскрытая книга.

Мариан подошла к столу и взяла книгу в руки.

- Мари, нет! – запоздало крикнул Сарджиус.

Когда она поняла свою ошибку, было поздно. Несколько страниц, подобно осенней листве, выпали из книги и рассыпались в прах. Бретонка замерла.

- Позволь взять книгу мне, - произнес Нереварин.

Лейн обернулась в его сторону и молча передала книгу.

- Что это? – спросил Перциус, подойдя поближе.

Нереварин уже осторожно раскрыл книгу и принялся ее изучать. Титульный лист выцвел или стерся, так что на нем ничего нельзя было разобрать. Медленно и аккуратно он перевернул страницу.

- Я полагаю, что это дневник кого-то из тех, кто скрывался в этой гробнице. Возможно, их лидера, - ответил Нереварин наконец. – Думаю, что смогу здесь кое-что разобрать.

Мариан, поняв, что изучение дневника займет у Нереварина некоторое время, присела на один из двух приставленных к столу стульев, предварительно смахнув с него пыль...

...Это было одно из самых ранних воспоминаний Мариан Лейн. Вся семья сидит за обеденным столом. Мариан в то время лишь девять лет, но этот эпизод намертво врезался ей в память. Столовая в особняке украшена свежесрезанными полевыми цветами, желтоватый свет заходящего солнца рассеивается старинными занавесями. Ярко-синие обеденные приборы с серебряной каймой. Лакеи за спинками стульев, готовые услужить при первом же знаке. Впрочем, у отца почти не оставалось времени, чтобы заниматься такими мелочами, он практически постоянно бывал в отъезде по разным заданиям. Глава одной из крупнейших торговых гильдий не только Хаммерфелла, но и всего Тамриеля, он не имел права рассеивать свое внимание по пустякам.

Сидя во главе стола, он придирчиво следил за тем, чтобы все было на своем месте, не без успеха играя роль великосветского человека. Алана, мать Мариан, всегда смотрела на это, как на причуду, с некоторым насмешливым изумлением. Ее светлые волосы были превосходным контрастом темным волосам супруга.

На фоне приглушенного позвякивания столовых приборов в атмосфере, наполненной благоуханием обильно приправленного специями супа из грязекрабов, звучал голос отца, который инструктировал мать на счет того, как надо вести себя в случае предложения от некоего Севина Лариона в то время, пока его не будет. Стоило отцу только произнести “Темное Братство”, как Мариан насторожилась. Она еще не знала значения этих слов, но уже на следующий день она увидела двух представителей этой организации собственными глазами: два тщедушных на вид данмера, похожих, словно близнецы. Вытянутые лица и носы, крошечные рты, красные, похожие на пуговицы, глаза и коротко подстриженные волосы, торчащие как щетина щетки.

Перед тем, как выйти на переговоры с ними, Алана присела на колени и обратилась к своей дочери:

- Лица, которые ты видишь, могут измениться в мгновение ока. У этих эльфов почти отсутствует чувство своего “я”. У них есть инстинкт самосохранения и задача действовать согласно приказам их хозяев. Пока они не выполнят порученное им, они не будут думать ни о чем другом. Сейчас ты видишь зло, моя маленькая Мари. Изучи его хорошенько.

Эти слова навсегда остались в памяти бретонки, и она до сих пор была убеждена, что через несколько лет именно Темное Братство расправилось с ее отцом.

И вот теперь, годы спустя, она сидела в гробнице Аленов в обществе прославившегося на весь Морровинд авантюриста и двух имперцев, один из которых был определенно к ней неравнодушен. Сейчас она осознавала, что зло – понятие условное, но это не отменяло ее ненависти ко всем, кто имел отношение к организации убийц из Братства. Однако последнее время ее все чаще посещало плохое предчувствие на предмет того, что очень скоро ей предстоит столкнуться лицом к лицу кое с чем более грозным, чем все члены Темного Братства, вместе взятые.

Нереварин, наконец, оторвал взгляд от дневника и направился к одной из книжных полок. Некоторое время он осматривал ассортимент, пока не остановился на втором томе “Подготовки тел”. Резким движением он сорвал книгу с положенного ей места.

Послышался грохот и стенка между двумя алтарями отъехала в сторону.

Мерциус даже восторженно присвистнул.

- Это ты в дневнике такое прочитал?

Нереварин кивнул и вошел в открывшийся проход.

Как оказалось, стенка не скрывала за собой сеть каких-то замысловатых ходов – она вела в одну-единственную, небольших размеров, комнату. Факел не понадобился – комната и без того была хорошо освещена стоявшими повсюду красными свечами. Во многом это помещение напоминало то, которое спутники только что покинули. Разница была лишь в незначительных деталях. Однако на сей раз, группу привлек отнюдь не интерьер комнаты. На полу, в луже собственной крови, лежала женщина лет сорока, альтмерского происхождения. В ее правой руке был зажат кинжал, а на левой – вскрыты вены.

- Похоже, она покончила с собой, - сказал Перциус и покачал головой.

Нереварин жестом призвал всех к молчанию.

- Тихо. Она, кажется, еще жива.

Сарджиус не стал терять времени и склонился над лежащей на полу.

Глаза женщины были закрыты, она едва дышала.

- Это вы послали отряд, чтобы покончить с нами?

Веки альтмерки задрожали, поднялись. Ее глаза встретились с глазами Нимуса, и она прошептала:

- Да. Но господин сказал, что это может не остановить вас, и тогда вы придете сюда.

- А почему он хотел, чтобы мы встретились?

Альтмерка в ответ ехидно улыбнулась:

- Уже неважно.

- Опиши своего господина.

- Я никогда его не видела.

- Что?! – Сарджиус разве что не подскочил от негодования.

- Нет, я, конечно, видела его, но не знаю, как он выглядит. Он всегда являлся ко мне в надвинутом капюшоне и черном свободном плаще с поясом. И в перчатках. Я даже не знаю, какой он расы.

Сарджиус начал понимать, что он едва ли добьется тех ответов на вопросы, которые он бы хотел слышать, но все же продолжил:

- Как вы познакомились?

- Однажды он пришел сюда, в гробницу. Я и мои люди тут только обосновались. И вот однажды случилось нечто странное. Я повернулась – а он стоит у меня за спиной, – говорила альтмерка тихо, с остановками. – Он предложил мне власть и обещал, что многому научит, если я соглашусь ему служить. Он также сказал, что я могу помочь пришествию даэдр в этот мир.

- А у вас не возникло ощущение, что он просто использует вас?

- Конечно, он использовал меня. Поэтому для меня все кончается здесь. Но знаете, все мы кого-нибудь используем. Так уж устроен мир.

На большее ее не хватило – веки альтмерки сомкнулись, чтобы никогда больше не подняться.

В комнате повисла напряженная тишина.

Глава 8

Мариан первой нарушила молчание:

- И что теперь? У нас ведь больше нет никаких зацепок, верно?

- Есть – отрезал Нереварин. – В дневнике была информация об обрядах, проводившихся на ближайших даэдрических руинах. Если там ничего обнаружить не удастся, то будем считать наше путешествие завершенным. Деньги получите по прибытию в Альд’ рун. А сейчас, на некоторое время, примерно на сутки, останемся в гробнице. К нам могут прийти гости, поэтому на входе следует назначить дежурство. А то сомневаюсь, что гуар нам сообщит, если произойдет что-нибудь необычное. Да и его самого могут украсть местные разбойники.

- А что с хаджитом? – поинтересовалась бретонка.

- Спит он. Сама наложила заклятие, и еще спрашиваешь! – отозвался Мерциус.

- Это понятно. Я имею в виду, что будет с ним дальше. Даже если вы убьете обоих данмеров, в одиночку ему вряд ли удастся добраться до дома.

- Так ты предлагаешь, чтобы он пошел с нами? – спросил второй имперец, не скрывая негативной интонации в голосе – Обалдеть! Откуда нам известно кто он такой? В лучшем случае он при первой же возможности обворует нас, а в худшем – перережет ночью глотки.

Решающее слово, как всегда, оказалось за Нереварином:

- Хаджит пойдет с нами. Как только он проснется, я устрою ему проверочку, с воздействием на сознание. Если у меня возникнут хоть малейшие подозрения на счет его намерений, я прикончу его. Cам. Надеюсь, всем все понятно...

Колени Гомшара предательски дрожали. “ Это недостойное орка поведение’’ – пытался убедить он себя, но сразу же на ум пришла другая мысль: “ А многим ли оркам доводилось бывать в Обливионе и встречать Периайта? ”

Ло-Бадулга окружала беспредельность, ощущение безграничного простора, протянувшегося среди звезд на тысячи километров. Магия, старше всего, что только можно себе вообразить. Бессчетные тысячелетия Обливион оставался в собственных пределах. Зачем? Чтобы он, всего лишь неплохой воин Гильдии Бойцов, помог даэдрам открыть врата этого мира в Тамриель? Гомшар многого не понимал, да и не пытался.

Орк ощущал, как по лбу, вискам, скулам стекают холодные струйки. Страх скрутил внутренности ледяным липким комком, мало-помалу вытесняя все до единой мысли и желания, кроме одного – бежать отсюда как можно скорее, как можно быстрее и как можно дальше. Но уж теперь-то он точно знал, что побег невозможен.

Периайт лишь ожидал, когда орк совладеет с нахлынувшими на него чувствами, вызванными появлением одного из Князей Даэдр. Крылья то разворачивались, то ложились обратно, челюсти, что, наверное, с легкостью дробили бы камни размером с кагути, клацали снежно-белыми зубами.

- Я не собираюсь причинять тебе вреда, и, полагаю, моя ученица успела объяснить тебе почему – прохрипел наконец ящер, и из ноздрей его вырвались два снопа искр. – Конечно, пока что ты не представляешь из себя ничего особенного. Но у тебя есть потенциал. Сильный потенциал, я это чувствую.

Любопытство орка взяло верх над страхом, и он решился задать вопрос:

- А что будет, если я откажусь от той роли, которую вы мне навязываете?

Периайт оскалил в ухмылке свои внушительные зубы.

- Незаменимых нет. Ты – лишь одна из возможных кандидатур на роль убийцы Императора. Все свершится, так или иначе, с тобой или без тебя. Вопрос лишь в том, на чьей стороне ты выступишь – на стороне проигравших или на нашей. Ну, сам посуди – какой тебе смысл погибать за Империю, созданную людьми? Это ведь те самые существа, которые до последнего времени считали вас, орков, животными. Лишь подчинившись веяниям политкорректности, они были вынуждены отказаться от своих убеждений. И, опять же, исключительно ради собственной выгоды. Мол, мы такие хорошие и благородные... Фальшь и ложь – вот на чем построена Империя! – ящер не сдержал издевательской усмешки.

- Даже если все действительно так, вместе с приходом даэдр погибнут и орки, верно?

- И орки – подтвердил Князь Даэдр – Но лишь те, что не пожелают присоединиться к нам. Неужели ты не видишь, что Тамриель нуждается в токе свежей крови? То, что вы называете “ славной Империей’’ медленно разрушается изнутри. Мы собираемся сделать тоже самое, только снаружи и гораздо быстрее. А после те, кто сумеет выжить, создадут новый мир. Лучше или нет – неизвестно. Но рискнуть стоит.

- Слишком много “ если ” и слишком многими жизнями придется заплатить.

- Решать тебе. У тебя есть выбор – длинный чешуйчатый хвост с силой ударил по островку, оставив на нем след.

Орк едва удержался на ногах. Он правильно понял намек.

- Допустим, я согласен.

- Чудесно. Я знал, что ты поймешь. Скоро у тебя появится возможность доказать мне

свою верность и искренность собственных слов...

Ночное дежурство выпало на долю Мариан, но Перциус присоединился к ней. Все остальные уснули, и настала такая тишина, что проняло даже имперца. Пасущийся гуар лишь изредка переступал лапами, а казалось, будто он гремит на всю округу. Треск недавно разведенного костра приятно дразнил слух.

- Как думаешь, этому хаджиту можно доверять? – Мерциус приблизился к Лейн, став слева от нее.

- Не знаю, не знаю... Нереварин сказал, что проверил его. Просто мне казалась кощунственной мысль оставить его здесь.

- Как, кстати, его зовут?

- Лажир, кажется. А что?

- Просто интересно. Впрочем, завтра мы еще успеем с ним познакомиться...

Состояние Мерциуса пока выражалось лишь в мягком, подчеркнуто сдержанном интересе к Мариан. Его взгляд, ясный, как у ребенка, напрашивался на ее сочувствие, и в нем уже шевелилась давно забытая потребность внушать собеседнице, что он – последний мужчина на свете, а она – последняя женщина.

В ее лице проступило что-то новое для Мерциуса: высокие скулы, прозрачность кожи, но не болезненная, а создающая ощущение прохлады, позволяли угадывать, каким это лицо станет потом, - так, глядя на породистого жеребенка, представляешь его себе взрослым и знаешь, что это будет не просто проекция молодости на серый экран жизни, а подлинный расцвет. Было ясно, что это лицо будет красиво и в зрелые годы, и в старости; об этом говорило его строение, экономное изящество черт.

Последние годы жизни Мерциуса были не более чем расточительной тратой сил, он чувствовал, что жизнь стала уходить бесцельно. Став несколько лет назад магистром Гильдии Бойцов в Альд’руне, он понял, что выше ему уже не подняться. Многие мечтали занимать такой пост, но Перциусу было мало этой роли, он всегда являлся амбициозной натурой. И вот, наконец, ему стало понятно, чего добиваться. Она стояла перед ним – красивая, молодая, полная ожидания, словно мотылек, по счастливой случайности залетевший в его ставшую бессмысленной жизнь.

- Ты точно новорожденный хаджит – он улыбнулся, стараясь как можно больше вложить в эту предназначенную ей улыбку.

- Нет, меня конечно уже одаривали комплиментами, но чтобы такими...

- У тебя такие же невинно-жуликоватые глаза.

- Неправда – бретонка улыбнулась в ответ.

Только что Мерциус почувствовал ее минутный отклик на его внимание. Казалось, наконец случилось то, чего он так долго ждал – биение ее сердца зазвучало в лад с его сердцем. Внутри Мариан же сейчас действительно заиграли физические и духовные порывы, противостоять которым у нее не было ни малейшего желания. Их разговор все больше терял логическую осмысленность. Впрочем, он больше в ней и не нуждался.

Бретонка сама взяла его за ладони и прижала к себе... Перциус медленно освободил свою правую ладонь и нежно провел рукой по ее лицу, после чего прильнул к таким желанным, страстным губам. Мариан стала все дальше уходить в глубь времени, в глубь этих сказочных минут и мгновений...

Но была минута в их близости, в тот самый момент, когда его плоть оторвалась от ее плоти, во время которой Мариан вдруг охватил безымянный страх – предчувствие, предшествующее любому потрясению, радостному или скорбному, с той неизбежностью, с которой раскат грома предшествует грозе...

Глава 9

Ночь кончалась, непроглядная тьма стала синей и прозрачной. Заросли по-прежнему казались черными, но на краю горизонта стремительно набухала оранжевая полоса, предвещавшая восход.

Однако, за прошедшую ночь, помимо близости Мариан и Перциуса произошло еще кое-что. О том, что случилось за высоким, пахнущим чем-то приятным кустарником удушайки, все узнали лишь утром.

Ужасную находку обнаружил Сарджиус, вставший раньше остальных. Из-за кустов торчала неловко вывернутая нога. Имперец раздвинул растительность и обнаружил лежащего на земле Нереварина. Его горло было перерезано, темно-алая рана казалась вторым ртом. Все доспехи и обмундирование пропали.

Новость о потере руководителя отряда моментально перевернула все с ног на голову в мыслях и планах оставшихся его членов, но она была не единственной... Гуар и Лажир пропали. Сомнений не возникло ни у кого – к убийству был причастен хаджит. Пугало другое – как Нереварин – тот, кто одолел Дагот Ура и Альмалексию, помешал Гирцину и стал великим магистром всех гильдий Морровинда, мог так просчитаться? Ведь Мариан и Сарджиус собственными глазами видели, как Нереварин сказал, что никакой опасности от этого хаджита не исходит, проверив его с помощью самых изощренных магичексих способов. Сарджиус также не мог понять, почему дозорные не заметили ничего подозрительного, но вскоре он получил от Перциуса вразумительное объяснение на этот счет.

После некоторых дебатов было решено не преследовать Лажира. Мариан справедливо заметила, что им никогда не догнать его, учитывая, что он оседлал гуара.

- К тому же, скоро о случившемся будет знать весь Морровинд. Ему в любом случае не уйти, - добавила она.

Сарджиус было стал припоминать, что Лажир ему с самого начала не понравился, но, увидев, что Мариан и Перциус и без того сильно подавлены, передумал.

- Выходит, Лажир был изначально “подставлен” нам врагами – произнесла Мариан. – Похоже, мы их недооценили. И сильно.

- Но почему он не убил нас всех? – спросил Перциус.

- Вероятно, потому что боялся, что его заметят. Кто знает, насколько он хорош в открытом бою – хаджиты этим никогда не славились – заметил Нимус и добавил:

- Как бы там ни было, мне кажется сомнительной мысль, что обычный бандит или мародер смог бы незаметно подкрасться к Нереварину и просто перерезать ему горло. Конечно, Нереварин тоже смертен, но он мог бы предвидеть подобную ситуацию.

- А может он и предвидел, но не стал препятствовать? – предположил Перциус.

- Что за вздор? А как же все это путешествие? Ради чего оно? – Мариан уставилась на Мерциуса.

- Может, он хотел, чтобы мы его закончили сами?

- Глупости какие. Еще неизвестно будем ли мы его продолжать вообще – сказал Сарджиус. – Если расправились с Нереварином, то и с нами будет кончено, если мы не оставим эту затею.

- Не исключено, что это просто трагическая случайность, из числа тех, которыми изобилует жизнь, и Лажир на самом деле – не более чем обычный мародер. К тому же, я больше всего не люблю незаконченных дел – произнес Мерциус твердым, уверенным голосом. – Я пойду в эти руины, даже если придется идти одному. Прости, Мари. А тебе действительно лучше будет вернуться домой. Я тоже вернусь, только чуточку позже. Обязательно.

Сарджиус встал прямо перед Перциусом:

- Не надо играть в героев, прошу тебя. Это больше не наше дело. У нас теперь даже нет гарантии, что риск будет оплачен.

- Я сказал свое слово.

Мариан встала между двумя имперцами, и обратилась к Мерциусу:

- Перци, я пойду с тобой. Я не смогу уйти просто так, зная что тебя ожидает смертельная опасность. Но, по-моему, мы все же делаем большую глупость.

- Что ж, - промолвил Сарджиус. - Вы не оставляете мне другого выбора. Я с вами...

- Тогда идем дальше вместе – подытожил Мерциус.

Ответом ему было молчание – знак согласия. Сарджиус даже еле заметно кивнул, но лицо у него сделалось, словно у человека, только что прочитавшего собственный смертный приговор.

Похоронив Нереварина, они отправились дальше... На оставшийся путь не пришлось никаких происшествий, хотя приключенцы вздрагивали чуть ли не от каждого шороха. Настал миг, и путь закончился.

Перед отрядом раскинулись огромные даэдрические руины. Внутри залегала сила, жестокая и древняя. Мариан это почувствовала сразу. Перциус неожиданно для себя узнал это место.

- Я здесь бывал, - сказал он. – Несколько раз. Возглавлял военные экспедиции. Но ничего подобного здесь никогда не было. Только вот, - имперец прищурился, явно что-то припоминая. – Нереварин еще как-то давно говорил, что в этом месте есть какая-то сила, неклассифицируемая, неанализируемая, которую в добавок не получается использовать. Как... как солнечный свет. Им питаться не сможешь, хотя он дает жизнь всему растущему на земле.

Вдруг что-то словно заставило его замолчать. И тут они услышали Голос.

- Стойте, пришельцы. Вы пересекаете границу. Поверните назад – и сможете уйти невозбранно. Пересеките черту – и смерть станет вашим уделом.

Не повиноваться этому Голосу казалось невозможным, но Мариан удалось собрать свою волю в кулак.

- Кто ты? – выкрикнула чародейка.

Оставшиеся на сей раз безмолвными, имперцы стояли рядом, напряженные, внимательные, готовые отразить любую атаку.

- Неважно, - последовал ответ. – Поворачивайте назад. Ваша глупость может убить вас.

- Погоди! – воскликнула бретонка. – Мы пришли сюда по очень важному делу. Мы...

- Вы ищите ответы на свои вопросы, разумеется. Что ж, я знаю, что вас интересует.

К чему приведут происходящие катаклизмы в конечном счете? К перерождению мира. Можете ли вы этому помешать? Нет.

После этих слов Голос затих.

Голос внушал страх, но останавливаться уже никто намерен не был. Вся троица было решительно направилась к входу в руины, но Перциус резко развернулся в сторону Мариан.

- Мари! Идти дальше смертельно опасно. Там у меня и у Сарджиуса может не быть времени, чтобы вовремя тебя прикрыть.

- Нет, я пойду с вами, – заявила она.

- Нужно, чтобы хоть кто-то остался снаружи.

- Хм!

- Не “хм”, а тебе и впрямь лучше остаться здесь.

- Почему? Ни ты, ни Сарджиус ничего не смыслите в магии, а она там понадобится, я уверена – бретонка даже ногой топнула. – А за меня не беспокойся, - c вечной самоуверенностью всех молодых, идущих в бой и думающих, что смерть настигнет кого угодно, только не их, сказала Мариан.

- Останься здесь – завторил Перциусу второй имперец.

- Но вы не справитесь одни! – она не спрашивала, она утверждала.

- Может быть, - кивнул Перциус. – Но и допустить, чтобы тебя... чтобы ты... – он приблизился к ней, и, недоговорив, нежно поцеловал в губы.

На глазах бретонки заблестели слезы. Мерциус больше не мог тянуть этот момент и опять развернулся в сторону руин. Сарджиус последовал его примеру. Они вытащили оружие из ножен под глухие удары подстегнутых тревогой сердец и вошли внутрь. Чародейка, несмотря на все свое желание помочь, осталась-таки покорно стоять у входа.

Глава 10

Нимус и Мерциус вошли под низкий свод, в плотный красноватый сумрак. Чем дальше они проходили, тем больше становился гнет некой силы, обитающей там, в глубине. Если бы не давящее ощущение того, что где-то неподалеку находится источник древней магии, то эти даэдрические руины можно было бы спутать с любыми другими, если не учитывать их исполинских размеров, разумеется. Внутреннее строение напоминало обоим воинам картины, которые им уже доводилось видеть: узкие коридоры, соединяющие между собой залы и прямоугольное отверстие в полу, открывавшее вид на статую одного из Князей Даэдр... Впрочем, никаких спусков вниз не наблюдалось.

- Должно быть, тут секретный проход, - решил Перциус.

- Наверняка, - ответил ему Сарджиус. – Тут вообще что-то не так. Ни одной даэдры так и не встретили...

Одна из стенок в этот момент сама по себе отъехала в сторону.

- Во те на, - произнес Нимус. – Сначала нас гонят прочь, а теперь, стало быть, приглашают...

Перциус на эту реплику не ответил. Оба имперца спустились вниз и оказались около статуи Мехрун Дагона, у огромной каменной двери. C грохотом она сама открылась перед авантюристами. Их взору открылась небольшая комната с порталом посередине.

Конечно, идти вот так на серьезный штурм, безо всяческой подготовки, рассчитывая на импровизацию, не предоставлялось разумным ни Перциусу, ни тем более Сарджиусу. Но оба знали, что уже не простят себе, если не доведут путешествие до конца. Каким бы он ни был...

Однако, произошло нечто, имперцами непредвиденное – стоило Перциусу войти в портал, как он потух. Сарджиус безуспешно попробовал через него пройти.

- Здесь ваши пути расходятся.

Это был Голос. Снова.

Оставшись один, Нимус стал искать другие пути. Но поиски у него много времени не заняли – за спиной имперца появились сразу несколько дремор. Сарджиус насчитал восемь, и первой его мыслью было: “все кончено”. У некоторых дремор в руках находились те самые странные узорчатые клинки... Только вот короткими они имперцу больше не казались – поверх обычного лезвия выдвинулось второе, магическое, тем самым, увеличивая длину оружия как минимум в полтора раза. Наконец Нимус понял принцип действия этого клинка. Только вот он опасался, что это знание ему больше не пригодится. Сердце Нимуса замерло, лоб покрылся потом.

Наиболее внушительный из монстров вышел вперед. И атаковал, да так, что все силы и внимание имперца поглощала оборона. Один раз Сарджиус уклонился недостаточно быстро – его бок словно обожгло. Рана оказалась не слишком серьезной благодаря крепкой броне, но неприятности она все же доставляла. И, тем не менее, имперец пошел в ответную атаку. Дреморе хорошо удавалось отражать удары, но когда создание Обливиона опять пошло в нападение, оно сбилось с ритма, меч свистнул впустую. В ту же секунду Сарджиус ударил. В открывшуюся на мгновение спину. Ротариз со скрежетом вонзился в щель между роговыми наростами.

Увидев гибель товарища, дреморы лишь стали решительнее подбираться к раненому имперцу. Только на этот раз они шли все разом. Торжествующе и не спеша, уверенные в своем превосходстве.

Но надо отдать должное Сарджиусу. Он не дрогнул, не стал бессмысленно размахивать мечом, не стал искать спасения в бегстве. Нимус постарался заглянуть глубже. Туда, куда до сих пор его взор не дотягивался. Он привык сражаться Ротаризом, но не задумывался о магическом потенциале доставшегося от отца меча. Не задумывался до сего момента...

На мгновение Сарджиус даже потерял над собой контроль. В нем проснулось неистовое желание убивать и разрушать, стереть с лица Тамриеля эти руины, а заодно и весь Обливион, давший приют подобным созданиям. Он вспомнил, как сражался с нечистью и некромантами, как уничтожал Алчуших и огримов... За эти секунды у него в голове проносились все наставления отца – да, он говорил что-то про магию меча, но как давно это было! Да и Корнеусы учили его только фехтованию...

... Все получилось словно само собой. Казалось, что руины затряслись, задрожали до самых глубоких фундаментов... Пол под ногами в действительности заходил ходуном, а сверху, с потолка, посыпались мелкие каменные осколки. Все вокруг имперца засветилось, он ничего не мог различить...

Когда Сарджиус пришел в себя, все дреморы были мертвы.

Едва Перциус оказался по ту сторону портала, как тот моментально закрылся за его спиной. Он стоял на небольшом, плавающем в воздухе островке, в окружении таких же дрейфующих участков суши. Но они находились на слишком большом удалении друг от друга, чтобы расстояние можно было преодолеть с помощью прыжков. И вдруг эти дрейфующие в воздухе островки, словно по собственной воле, стали образовываться в единый мост.

Через этот новообразовавшийся мост Мерциус направился дальше, по единственному возможному проходу, и не смог сдержать восторженного вздоха. Примерно в полусотне шагов от него находился портал, в глубине которого метались сполохи пламени. Никогда в своей жизни он не видел ничего подобного. Портал перед ним пламенел, внутри его то и дело взрывались фейерверки фиолетово-алых искр.

Во тьме, за пределами отбрасываемого порталом света возникло едва заметное движение. Короткое, стремительное, угрожающее – Перциус инстинктивно встал в боевую стойку, собираясь защищаться.

Периайт вырвался из тьмы, крылья развернулись, уперлись в воздух, длинный хвост стегнул по камням, посыпались искры. Миг – и зелено-чешуйчатое тело свернулось кольцом вокруг сверкающего портала.

Князь Даэдр. Один из шестнадцати. Конечно, Перциус слышал о них, но встречать не доводилось ни одного.

- А я ведь предупреждал, - произнес Периайт. – Ну что ж, теперь ничего не изменишь...

Мерциус шагнул вперед, навстречу ящеру, все еще держа меч перед собой.

- Иди сюда, - позвал Периайт. – Я не причиню тебе вреда. Просто хочу кое-что показать. И рассказать.

Имперец подошел ближе, но меч все равно держал наготове. Ящер поднял голову, увенчанную жемчужным гребнем. Извив темно-зеленого тела на миг закрыл сияние портала, по чешуйчатой броне словно потек жидкий огонь.

- Иди сюда, Перциус, - позвал ящер вновь. – Ближе, ближе. Я хочу показать тебе портал. Теперь, когда ты здесь, скрывать что-либо нет смысла. Приблизься же!

Мерциус осторожно пошел вперед. Взгляд Периайта следовал за ним неотрывно, пронзал, сверлил; имперец не сопротивлялся.

Остановился Мерциус всего в нескольких шагах от портала. Теперь он мог рассмотреть его во всех деталях: овальной формы, со множеством сверкающих граней, обрамленный камнем, напоминающем застывшую лаву. В глубине портала медленно перемещались какие-то тени, вспыхивали и гасли клубы темно-алого огня.

- Это всего лишь пробный экземпляр, - сообщил Периайт. – И даже он все еще заперт.

- Пробный? Что это значит?

- Основное вторжение будет проведено в Киродииле, вот что. И Уриэль Септим Седьмой, и все его наследники будут убиты. Каждая из смертей откроет по такому вот порталу, через который армия Обливиона сможет беспрепятственно вторгнуться в Тамриель. Ты ведь знаешь о пророчестве, Нереварин рассказывал тебе?

Имперец кивнул.

- Но, разумеется, он умолчал о своих истинных целях всего этого путешествия... – Периайт изобразил ухмылку.

- О чем вы говорите? Это ведь вы подослали нам Лажира, не так ли?

В ответ Периайт расхохотался. А затем сказал:

- Лажир... Всего лишь хаджит, оказавшийся не в то время не в том месте. Думаю, Нереварин сам тебе все объяснит.

- Что? Да как...? Я собственными глазами видел труп! Мы его похоронили, и будь ты хоть трижды Князем Даэдр, не оскверняй память героя!

Ящер снисходительно покачал головой и указал в сторону моста – портал, через который Перциус попал в это место, был вновь открыт.

- Нереварин ждет...

- Ты храбро сражался.

Ослабевший, Сарджиус поднял голову, чтобы увидеть того, кто заговорил с ним.

Это был Гомшар-Ло-Бадулг, в обеих руках он держал по мечу.

- Зачем нам сражаться? – бросил Нимус, восстанавливая сбившееся дыхание. – Я ведь знаю, что ты был членом Гильдии Бойцов. Как и я. Так ответь мне – зачем? Что такого тебе сказали эти твари, что ты перешел на их сторону, отвернувшись от тех, с кем клялся быть до конца?

Ло-Бадулг в ответ лишь криво усмехнулся. И атаковал. Настоящей веерной атакой, крутя свои мечи так, что слитное их сверкание, казалось, заполнило все поле зрения Сарджиуса.

Короткие мечи орка скрестились, сшиблись с Ротаризом, только что выплеснувшим столько энергии. Гомшар захватил магический меч в клещи, взял “на поворот” и вырвал из рук Сарджиуса. Но имперец, не растерявшись, выхватил еще одно оружие, с которым он не расставался с того момента, как нашел его – тот самый даэдрический клинок... Этот неожиданный ход не был предусмотрен орком, но он решительно продолжил наступление. Сарджиус даже не успел воспользоваться вторым лезвием оружия – мощный удар Гомшара отбил первое и клинок отлетел в сторону. Окончательно обезоруженный Нимус несколько мгновений изумленно смотрел на пустые ладони. Затем в глазах его вспыхнула кровавая круговерть, а изо рта непроизвольно вырвался стон – один из мечей орка прошел у него под ребрами и вышел обратно. Гомшар не стал проворачивать оружие внутри или пытаться вогнать клинок поглубже – рана и без того была смертельной. Скривившись, имперец упал на каменный пол, покрывавшийся его кровью.

Неожиданно раздался какой-то звук, орк обернулся на источник шума. Это магия вновь заиграла на поверхности портала, через который ушел Перциус – он был вновь открыт...

На мгновение Сарджиусу показалось, что нет никакой боли, просто... он не мог подняться на ноги. Конечно, он осознавал, что доживает свои последние мгновения. И тут, рядом, на расстоянии вытянутой руки он увидел то, что хотел видеть больше всего на свете – бесполезную на первый взгляд рукоятку отбитого и сломанного орком “узорчатого” меча. В голове у Сарджиуса появилась та единственная мысль, что может прийти человеку в такой ситуации...

...Когда орк оторвал взгляд от портала, чтобы посмотреть на Нимуса, то успел увидеть только синюю тень, мелькнувшую перед глазами. Это было последнее, что он увидел в жизни. Метнувшись к нему, опережая звук взмаха занесенной руки, имперец всадил выдвижное магическое лезвие ему в горло. Выдернув его, Нимус понял, что второго удара точно не потребуется – кровь хлынула имперцу прямо в лицо. Капли, срываясь, падали на пол и образовывали красное пятно.

Гомшар-Ло-Бадулг был мертв.

Имперец выронил из ослабевшей руки даэдрическое оружие, и оно, звеня остатками первого лезвия, попрыгало немного по полу.

Сарджиус с трудом подошел к порталу и, задержавшись у входа в него не больше секунды, упал замертво.

Когда Перциус вышел из портала, он увидел перед собой два трупа. Один принадлежал Сарджиусу, а другой – Ло-Бадулгу. Его руки словно свело судорогой от злости – он понял, что здесь только что произошло, и не мог простить себе, что лично принял этого орка в Гильдию.

- Жаль, что так произошло, - раздался голос откуда-то неподалеку. Знакомый голос... – Они оба были достойными войнами. Хотя, Ло-Бадулг, признаюсь, меня разочаровал – он так и не смог толком закончить начатое. Периайту стоит придумать новый план. А вот вы все лишний раз подтвердили, что мой выбор пал на вас не зря. Вы не струсили – продолжили путь, даже лишившись моей поддержки, решили довести дело до конца... Молодцы!

Из полутьмы вышел Нереварин.

- Что все это значит? – только и смог выдавить из себя Перциус.

В этот момент в помещение вбежала Мариан.

- Вот и чудно, вся компания в сборе, - проговорил Нереварин себе под нос.

- Мари, я же говорил оставаться у входа! – возмутился Перциус.

- Я услышала шум падающих камней внутри и не смогла не отреа... – до конца бретонка слово не произнесла, так как в этот момент она увидела стоящего перед ней Нереварина. Затем ее взгляд остановился на телах на полу, и ей стало совсем нехорошо.

Нереварин сделал успокаивающий жест и проговорил:

- Позвольте объяснить все происшедшее. Я не умирал, нет. Вы похоронили Лажира, а не меня. Как это возможно? Да очень просто – мощная магия иллюзий. Я опасался, что Мариан сможет распознать изменения, но все обошлось. А уж ты и Сарджиус и подавно ничего не заметили. Зачем весь этот спектакль? Видите ли, я хотел проверить вас – кто на что способен. А затем, убедившись, что из вас выйдут достойные соперники, сразиться с каждым из вас. Все эта суета с Обливионом пришлась как нельзя кстати... Если бы вы только знали, как утомительно сидеть у себя в поместье и ничем не заниматься. Женщины? О, у меня было столько женщин за этот период, что и пересчитать-то я их всех не смогу, но это не удовлетворяло всех моих желаний. После того, как все вершины достигнуты, есть только один путь, и этот путь – вниз. Но вдруг у меня родилась великолепная идея, и вы стали участниками этой моей маленькой игры... Да-да, начавшиеся катаклизмы были лишь предлогом. Думаете, меня по-прежнему интересуют благородные дела? Хм... Киродиил слишком далеко отсюда, чтобы меня заботили его проблемы. Впрочем, я буду не против вторжения даэдр, даже когда оно со временем перекинется и на весь остальной Тамриель, включая Морровинд. К этому времени я завершу все, что запланировал. Нет, пусть на этот раз мир спасает кто-нибудь другой, не я... А я напоследок развлекусь.

Перциус застыл. Оцепенел, окаменел, замер, обратился в ледяной столп. Не мигая и не дыша. Слова Нереварина врезались в мозг сотнями раскаленных игл. Имперца продрал ужас. Настоящий, слепой, необоримый. Это был страх за себя, за Мариан, за весь Тамриель...

- А та альтмерка...

- Да! Да! – прервал Нереварин Мариан. – Я и был “господином” этой несчастной. Нападение данмеров также было подстроено. Вот ведь еще что интересно – Периайт был посвящен в мои планы, он даже ради интереса пытался вас предостеречь на входе. Но вы и тут не остановились! Это меня очень порадовало. Ну, да ладно, - он сделал паузу, - пора заканчивать со всей этой историей.

Огненный клинок, Истинное Пламя лорда Неревара, взметнулось в воздух одновременно с мечом Перциуса.

Мариан попыталась создать заклинание, но ее словно парализовало – она не могла даже сдвинуться с места. Все, что ей оставалось – это наблюдать за поединком. Бретонке казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди от волнения. Внутри магессы поселилась бессильная злоба. Она злилась на себя, за то, что не пришла раньше, не смогла спасти Сарджиуса, когда это было возможно, и что не может сейчас помочь Перциусу – человеку, который действительно значит для нее нечто особенное... Но больше всего она ненавидела Нереварина, устроившего эту бессмысленную и жестокую забаву. Им давно следовало победить в этой схватке. Да они и победили бы – другого врага...

Перциус набросился на противника с такой яростью, что забыл обо всем, даже о том, что надо хотя бы время от времени защищаться. Он не чувствовал боли, когда пламя вражеского клинка время от времени обжигало его. Все тонуло в кровавой дымке горя и ярости.

Надолго его не хватило. Нереварин еще раз отступил – всего на один шаг. Но и шага хватило. Мерциус промахнулся, а в следующее мгновение увидел перед собой раскрытую ладонь в черной перчатке. Он почувствовал вязкий жгут магии и не сумел даже вскрикнуть, потеряв равновесие, выпустив из рук меч. Нереварин проволок его по воздуху, а затем швырнул об стенку. Перциус с трудом поднялся на ноги.

Мариан закрыла глаза и изо всех сил напряглась, постаравшись разрушить невидимый, окутавший ее магический барьер. Тщетно. А когда бретонка вновь открыла глаза, все было кончено. Она услышала чей-то крик, и только через мгновение поняла, что это кричит она сама. Перциус не издал ни звука, когда огненный клинок вошел ему в грудь. Имперец пошатнулся, лицо его стало очень усталым, как никогда раньше.

Чародейка рванулась, стараясь освободиться, - вновь напрасно. Заклятие подсекло ей ноги, так что она упала вперед лицом, еле успев подставить руки.

- Какое патетическое зрелище, - рассмеялся Нереварин, оттолкнув ногой мертвого Перциуса.

Мариан не отвечала. Напрягая все силы, бретонка пыталась разорвать опутавшую ее невидимую сеть. На глаза у магессы непроизвольно накатывались слезы.

- Не трудись, все просчитано до тонкостей, - гордо сообщил Нереварин. – Наши заклятья в противоборстве, но, видишь ли, моя магия действует лучше, - он издевательски развел руками.

Лейн уже с трудом могла пошевелиться, так и оставшись лежать на полу. Все попытки прибегнуть к магии натыкались на глухую стену.

Она видела, как Нереварин подготовил самую обычную молнию, и на всякий случай попробовала поставить не более замысловатое отражающее заклинание, понимая, тем не менее, что ей едва ли что-нибудь удастся. Но у нее получилось!

Произошло нечто странное – окутывающий Мариан барьер никуда не делся, однако дрогнул и стал зримым, а молния, которой Нереварин решил расправиться с чародейкой, ударившись куда-то в потолок, раздвоилась и стала метаться по помещению.

Мариан ощутила себя так, будто ее вот-вот разорвет на куски. Боль... ничего, кроме боли... боль, обернутая в еще большую боль... Бретонка не могла ни дышать, ни двигаться, ни мыслить. Мариан думала, что легкие у нее вот-вот взорвутся. Она пробовала кричать, но с губ не срывалось ни звука...

... магия истязала ее, вгрызалась в плоть...

Мариан видела, как глаза Нереварина начали принимать удивленное выражение... Да-да, именно “начали”, все происходило чрезвычайно медленно. Сначала ей показалось, что время вообще не движется.

Затем все вокруг засветилось, заискрилось, начало испускать голубоватый свет.

У чародейки потемнело перед глазами.

“ Нет, я не могу умереть здесь! Только не сейчас... Это все так... несправедливо” – эти мысли с бешеной скоростью пронеслись в ее голове.

А потом настал мрак.

Мариан медленно приходила в себя.

Все вокруг стихло. Не было рядом и Нереварина. Бретонка чувствовала, что куда-то переместилась и смотрит на себя как бы издалека, но все равно, в какую бы сторону она не смотрела, все вокруг было бело. Отделенная от собственного тела - наблюдатель, видящий мир чужими глазами, она вглядывалась в эту белизну и искала в ней ответа.

Она помнила о путешествии. О руинах. О смерти Сарджиуса и Перциуса. О предательстве Нереварина. О молнии. Она помнила о боли, хотя она ушла. Призрачное спокойствие, не похожее ни на что из того, что доводилось испытывать магессе раньше, нисходило на нее.

Безмолвие нарушил голос, доносившийся откуда-то издалека. Слов было не разобрать.

- Кто здесь? – окликнула Мариан.

На расстоянии ладони от ее глаз мелькнула белесая дымка, и тут же вспыхнул слепящий свет. Бретонка отчаянно заморгала и заслонила лицо рукой.

Этот свет – он двигался и дышал. У него – чем бы оно ни было – были глаза. Но не человек смотрел этими глазами, этими окнами, за которыми открывалась душа. Они были так чисты и совершенны, что сердце Мариан заныло от одного лишь взгляда на них.

- Почему ты здесь? – спросил голос. Казалось, он доносился снизу, потом – сверху, потом – опять снизу.

- Сначала ответь, где я, - произнесла чародейка.

- Здесь, со мной, - ответил голос.

- Где именно? – она упрямо повторила свой вопрос.

- Ты – рядом со своим отцом.

- Значит... я все-таки умерла?

В ответ рядом с Мариан зазвучал другой, но такой же приятный и родной голос:

- Обещай мне...

Мариан не могла не узнать. Перциус...

- ...Обещай, что помешаешь даэдрам.

- Да, любимый.

Она кивала в ответ на каждое слово, соглашаясь, только бы этот чудный голос не перестал говорить, и отчаянно желая лишь одного – знать, как оказаться рядом с ним.

- Я не смог. Но ты должна сделать все возможное...

- Да, конечно. Все, что угодно.

- ...ты дала слово...

- Прощай, - прозвучал голос отца, а затем тоже самое произнес голос Перциуса...

- Нет! – крикнула Мариан. – Погодите! Папа, я...

Мир вдруг изменился. Неожиданно все стало иным. Возникли звуки... ворчание грома... крики людей...

Мариан лежала ничком, прижавшись левой щекой к земле. Открыв глаза, она заморгала, пораженная яркостью цветов. Синее, коричневое, красное, зеленое наплывали друг на друга, как размытые дождем краски.

Взгляд Мариан не мог или не хотел сосредоточиться, поэтому она уставилась на пару камней, расположенных неподалеку от нее. Магичка долго смотрела на них, и постепенно они приняли резкие и четкие очертания.

Она не умерла – это была самая первая и важная мысль.

Мариан попробовала приподняться, оттолкнуться от земли руками, но руки не желали ее слушаться, и она обмякла, поняв, что лишена сил двигаться.

Что же случилось? Невидимый магический барьер, молния, отражающее заклинание...

Каким-то образом Мариан не только уцелела, но и оказалась в совершенно другом месте.

Как невыносимо тяжело это бы ни было, но бретонка все же приподняла голову и попыталась увидеть, что происходит. Глаза заволокло слезами, но она смогла разглядеть несколько темных силуэтов недалеко от нее.

- Она жива! – крикнул кто-то.

Чьи-то руки подняли ее и приподняли.

- Где я? – прохрипела девушка.

- Мадам, похоже, вам отшибло память, - сказал человек, склонившийся над ней. Он был в доспехах имперской стражи. – Впрочем, и не мудрено... После такого удара!

- Что?

- Не волнуйтесь, все будет хорошо. Я отведу вас к командиру.

- Да вы можете ответить, где я, наконец? – переспросила с гневной интонацией в голосе постепенно приходящая в себя Мариан.

- Мы находимся неподалеку от города Квэтч, одного из городов провинции Киродиил. И сейчас мы туда и направимся. Не оставлять же мне вас тут в таком состоянии...

Конец первой части.

Часть вторая, “Падение Империи” находится в состоянии написания.

(с) Никита Болгов